И купол звуки пьет,

 Но не видать лица

Поющего.

Лишь тьму колеблет голос мерный.

И кажется на миг, что вовсе нет певца—

Лишь голый голос льет печаль мелодий медных.

А может быть, и знать не надо, кто певец?

 Ведь большее, чем он, переполняет своды.

 И кажется, еще мгновенье— и конец.

Певец уже глотнул убийственной свободы.

Мы все, мы все уйдем. Сотрутся имена.

На шепот и на крик разъято будет слово.

Не мы, о нет, не мы— лишь музыка важна:

Уйдет один из нас- она найдет другого.

Она в него войдет тоскою всех времен,

Расширит грудь его умерших голосами,

А купол звуки пьет, и голос обнажен,

И безначальный свет поет в Гегардском храме.