Я был на той войне статистом−

лишь цифрою расходной сметы,

когда я слушал, как со свистом

 летят кустарные ракеты.

Я был на той войне туристом,

попавшим в эпицентр вендетты,

когда я слышал, как со свистом

 летят смертельные ракеты.

Когда ракеты из Ливана

меня держали на прицеле,

 я не был даже частью плана−

 скорей судёнышком на мели,

во власти грозного прибоя

бессильным выдержать удары.

Я не был и самим собою,

 а лишь обломком гиблой тары,

вместилищем тоски и страха,

и любопытства неофита,

 потенциальной горкой праха,

 твердящей имя жизни−Vita.

С войны вернулся, но не весь я,

не прежний, с ощущеньем крена,

когда взрывает равновесье

  вдали звучащая сирена.

Моя война ушла в пустыни,

хамсин, кровавый отблеск Марса

и страх за тех, кто и поныне

 на рубежах её остался.