Доброе утро. Поменьше таких бы утр,

Турецкий спецназ в Шуше.

Млечная атмосфера, крошево, перламутр,

Кошки, скребущиеся на душе.

                        <*>

Новые бомбы. Побольше таких бы бомб.

Авиация жжет коридор.

Мы стоим в ущелье. За нами моб,

Дети передёргивающие затвор

                        <*>

Смотрят глазами птиц на гранатовый урожай,

Соком набухший и кровяным

Запахом боя. Правильно, заряжай,

Не позволяй накрыть

                        <*>

Одеялом из пуль спящих твоих друзей,

И, выводя отряд,

В минометную вслушивайся свирель.

Фосфорный льётся яд

                        <*>

В легкие рядовых, офицеров былой войны.

Лес отстоит Арцах.

Горы с чувством достоинства и вины,

Камнем замрут в сердцах.

                        <*>

Раненый из Шуши будет во сне кричать,

Наблюдая сквозь шторы крон,

Звезды, плюющие на янычар,

Город не покорён.

                        <*>

В месиве пулеметном, в каше ракет, арты,

Вдруг, ощущая мрак,

Вместе с землёй вновь умираешь ты—

Больно. Но это так.

                        <*>

Если же турок выйдет в этот густой момент,

Снова нажмешь курок—

Это неважно вовсе, мертвый ты или нет,

 Навоевался впрок—

                        <*>

И поэтому в каждом, уснувшем в земле родной,

Прочный запас БК.

Это не важно вовсе— прапорщик, рядовой.

Смерть за Шуши легка.