Брату

В Петербурге, в дни новогодья

Под темными сводами армянской церкви

Оставляли в песке зажженные Богу свечи.

Там же, в дни жаркой весны,

На маленьком кладбище

С полу- десятком склепов и парой хачкаров

Бродили в тиши между ухоженных туй,

 Отдыхали на строгой скамейке–

О чем говорили? Разве ж я помню...

Подмосковной осенью

С тем, что когда-то был другом,

Зашли в магазинчик на рынке– купить тархуна,

Пахнущий терпко свежий пучок

Рейсом– сегодня– из Еревана, так нам обещали.

Хозяйка, с которой мы были– одно лицо,

Одно, горбоносое, темное, длинное, как с иконы,

Искоса глянув, сказала тому, кто когда-то был другом:

« А ты спроси ее, спроси стоящую рядом,

Почему ее дом– не Арцах и не Киликия?»

Он не нашелся ответить.

И весь вечер тархун жег мне горло.