Сэде Константиновне Вермишевой

Как глубоко и близко небо

Армении– теперь уже моей.

Но лебединых превращений снега

родные веси ждут и силой всей

ревнуют, отсылая в небыль,

мои слова любви к земле иной…

И две любви вселенских, словно токи,

проходят сквозь меня по воле дней,

и две любви– безудержны и кротки,

как гор потоки, взор Оки моей.

Неразделимо то, что столь высоко,

пусть даже смертным выпадет оно:

любовь сливается в одно– она едина,

крылатой быть ей просто и легко.

Наверно, суждено так– я не знаю.

С ладони синь красавицы Оки

стекла в Севан по солнечному краю

и обручальным канула кольцом с руки

под благовестие: « Судьба их сохрани.

Едино в мире всё– достойное Любви!»

Да не иссушат землю суховеи!

Лоза и колос, прославляйте труд;

и мастер- ювелир пусть вдохновенно

творит поэзии волнующую суть,

почувствовав то самое мгновенье,

как небо с бирюзой, сливаясь, оживут.